Эффект наблюдателя. 3 ноября

Утро выдалось холодным и прозрачным, как стекло.

Полина вышла на крыльцо — Алексей уже сидел на лавке, с книгой на коленях. Он явно не спал всю ночь: глаза покраснели, движения стали медленнее, чем обычно.

— Как впечатление? — спросила она тихо, чтобы не нарушить хрупкое утреннее безмолвие.

Алексей медленно повернул к ней усталое, но ясное лицо.

— Удивительно, — сказал Алексей. — Когда читаешь второй раз и знаешь, что её написал твой дедушка, триптих кажется даже интереснее и глубже. Я всё время ловил себя на мысли: как он смог создать такой мир, настолько живой и реальный? Это не просто описание событий — он будто сам строил историю, кирпичик за кирпичиком, через судьбы своих героев. Поразительно, как он смог из ничего, из воздуха, создать целый мир. Настолько реалистичный, что в него веришь больше, чем…

Он неопределенно махнул рукой в сторону заснеженных гор.

— Да, — согласилась Полина. — Дедушка всегда говорил, что история — это не то, что случилось, а то, как мы это помним. Он не просто описывал — он создавал.
— Больше, чем создавал, — подхватил Алексей, и в его голосе появилась новая, напряженная нота. — Читатель становится не просто наблюдателем. Сопереживая героям, он сам творит этот мир вместе с автором. Заставляет его существовать. Как в квантовой физике — система коллапсирует в определенное состояние только в момент наблюдения. Пока смотришь — всё существует, исчезает — когда перестаёшь видеть. Он, кажется, это интуитивно понял.

Он встал и прошелся по комнате.

— Я ведь зачем сюда поехал… Чтобы попробовать снова видеть мир. В Москве, в последние годы… кроме чертежей, кода и схем уже ничего не волновало. Всё стало каким-то плоским, как на экране старого монитора. А здесь… — он снова замолчал.

Полина слушала его, и в этот момент с ней произошло что-то странное. Она почти физически ощутила, как фигура Алексея, стоящего у окна, на мгновение стала какой-то… блеклой. Словно его контуры стали менее четкими, а цвета в его одежде — менее насыщенными, будто он потерял цвет на фоне этого утреннего света. Может быть, это просто усталость, подумала она. А может, что-то другое.

В этот момент во дворе появился Сергей, запыхавшийся, с растрёпанными волосами и испуганными глазами. Его лицо было белее мела.

— Нашли старосту! — выдохнул он. — Он какой-то… другой. Молчит, не отвечает ни на что, и весь какой-то серый.
— А собака? — тихо спросила Полина.
— Нет…

3 ноября