Великая сделка

Я, конечно, человек маленький, в коридорах власти служу по мелкой части – салфетки там поднести, воду в графин долить. Но уши-то у меня имеются, и расположены они, к счастью, на голове, а не где-нибудь еще.

Сидят, значит, два президента в золоченом кабинете. Один — такой весь в костюме-тройке, волосы как у льва, только рыжее. Другой — поскромнее с виду, но глаза хитрые, как у продавца пирожков на вокзале.

И вот слышу я разговор двух этих… ну, вы поняли. Деятелей. Сидят они, значит, чай пьют. Один, наш, который Первый, и другой, ихний, который Второй.

И вот наш, Первый, допивает чай, ставит стакан на блюдечко с грохотом и говорит этак по-свойски:

– Слушай, старина. Есть у меня к тебе коммерческое предложение. Душевное. Верни-ка ты нам Аляску. А то неудобно как-то перед предками. Продали за копейки, а нам теперь отдувайся. Историческая несправедливость, одним словом.

Второй аж бровью повел. Он человек деловой, любит, чтоб всё по пунктам, по-английски.

– Аляску? – говорит. – Интересный поворот. A deal is a deal. Сделка есть сделка. Окей. Но тогда, по справедливости, ты вернешь Северные территории моим друзьям-японцам. А то они мне все бизнес-ланчи портят своими жалобами. Fair is fair. Честно так честно.

Наш Первый и глазом не моргнул.

– Базара нет, – говорит. – Японцам так японцам. Пущай подавятся. Но тогда, для мирового баланса, ты мне вот что сделай: верни Северной Корее Южную. А то что за семья такая разделенная? Не по-людски это. Надо воссоединить.

Второй задумался, почесал свой знаменитый затылок и ткнул пальцем в глобус куда-то вниз.

– Воссоединить? Идея гуманная, одобряю. Согласен. Но тогда ты мне отдаешь Антарктиду. Всю. Безраздельно.

Наш аж привстал.

– Позвольте! – говорит. – Антарктиду? На кой она тебе сдалась, там же пингвины одни, и те беспартийные?

– Мне нужен Северный морской путь! – твердо заявил Второй.

Тут даже я, человек с графином, чуть не поперхнулся. Каким, спрашивается, боком Антарктида к Северному пути относится, науке неизвестно. Но им, гениям, виднее. Наш Первый походил по комнате, крякнул и махнул рукой.

– Черт с тобой, забирай своих пингвинов! Но! – он поднял палец вверх. – Мне еще нужна Финляндия. Понимаешь, я туда на шашлыки привык ездить. Места там душевные, комары политически грамотные. Так что отдавай. И если не отдашь, я, честное слово, Гренландию оккупирую. Мне терять нечего.

Второй аж засиял. Он обожал сложные сделки.

– Погоди ты со своей оккупацией! Есть идея получше. Давай так: поделим Финляндию по-братски. Ты будешь туда по выходным на шашлыки ездить, это твое эксклюзивное право. А я там буду тихонечко редкоземельные металлы добывать. Мои ребята уже и карту составили. Шашлыкам это не помешает. Тебе ведь металлы не нужны? А? Win-win! А я тебя ещё в гольф играть научу… достал ты меня уже со своим хоккеем.

– Идет! – обрадовался наш. – Вот это я понимаю, конструктивный диалог!

Стукнули по рукам, аж глобус подпрыгнул. И тут же выходят к журналистам. Толпа, камеры, щелкают, жужжат.

Второй расправил плечи, поправил галстук, сделал свое самое президентское лицо и говорит в микрофоны:

– Мы только что заключили великую, прекрасную, потрясающую сделку! Поистине историческую! Было очень, очень сложно. Но мы это сделали! И я вам скажу прямо: если бы я не был президентом, уже завтра началась бы третья мировая война. Но я здесь. И войны не будет.

Журналисты ахнули и застрочили в блокнотах. Тут к микрофону подошел наш Первый, по-дружески приобнял Второго за плечо и добавил:

– Да, коллега прав. Войны пока не будет. Это его огромная заслуга. Поэтому я официально выдвигаю моего друга и партнера на Нобелевскую премию мира! Он заслужил!

И пока ошарашенная публика переваривала новость про Нобелевскую премию, их пресс-секретари уже раздавали листки с совместным заявлением. А там, черным по белому, на двух языках было напечатано:

«…достигнув полного взаимопонимания по мелким вопросам, высокие договаривающиеся стороны заявляют о своем эксклюзивном праве на совместную колонизацию планеты Марс, а в долгосрочной перспективе – системы Альфа Центавра. Прочим странам просьба не беспокоиться».

Прочитав это, один журналист робко поднял руку:

— Эээ… Про Марс… с Альфой Центаврой. А как же остальные страны?

Президенты переглянулись и дружно рассмеялись:

— А мы им Луну оставим!

Я стоял в уголке с пустым графином и думал. Думал о том, что шашлыки в Финляндии – это, конечно, дело хорошее. И пингвины в Антарктиде тоже не пропадут. Но вот что они там, на Альфе Центавра, делить будут? Страшно, граждане, даже представить. Но интересно до жути. Живем, значит. Пока на Земле.