Как ругательства различаются по всему миру?

Раньше брань считали признаком скудоумия, но теперь учёные утверждают, что «силу» запретных слов недооценивали.

Когда исследователи попросили людей по всему миру перечислить все табуированные слова, которые они могут вспомнить, выявившиеся различия оказались весьма показательными. Например, длина каждого списка сильно разнилась.

В то время как носители английского языка в Великобритании и испанского в Испании набросали в среднем по 16 слов, немцы более чем утроили этот показатель, выдав в среднем 53 слова — от intelligenzallergiker (человек с аллергией на интеллект) до hodenkobold («яичный гоблин», так называют надоедливого человека).

По словам исследователей, эти результаты показывают, как эта доселе упускаемая из виду область социальных промахов — будь то ругань, оскорбления или другая запретная лексика — может помочь нам лучше понять ценности, границы и меняющиеся нормы, формирующие разные культуры.

— Эти слова могут быть более или менее оскорбительными, они могут быть заряжены негативом или иронией, — говорит Хон Андони Дуньябейтия, когнитивный учёный и профессор мадридского Университета Небриха. — Но в совокупности они представляют собой небольшие срезы реальности каждой культуры.

Что касается различий между носителями испанского и немецкого, у Дуньябейтии было две теории. Он предположил, что немецкий язык, с его, казалось бы, безграничной способностью создавать новые составные слова, просто предлагает больше вариантов. «Но возможно и то, что у некоторых людей [говорящих на других языках] эти слова просто не наготове, или им труднее вспомнить их, когда их просят это сделать в нейтральной обстановке», — сказал он.

Исследование, в котором рассматривались табуированные слова в 13 языках, от сербского до кантонского и голландского, в 17 странах, выявило и другие различия. Например, слово «дерьмо» или его эквивалент вошло в число самых частотных в нескольких языках, включая английский, финский и итальянский, но не попало в топ во французском, голландском, испанском или немецком.

Напротив, слова, унижающие женщин, такие как «сука», встречались во многих культурах. «Думаю, всё дело в ужасающе сексистских традициях многих стран, — говорит Дуньябейтия, один из почти пятидесяти исследователей, участвовавших в исследовании 2024 года. — Лексика отражает реальность обществ, где с женщинами плохо обращались, отстраняли их от повседневных дел и отодвигали на второй план».

Сексуальные термины также встречались постоянно, намекая на почти всеобщий дискомфорт, связанный с темами, которые считаются личными или непристойными.

Другие слова, такие как «феминаци», показали, как лексика развивается вместе с социальными и политическими изменениями. В нынешнюю эпоху социальных сетей и анонимности, которую они часто предлагают, исследователи также отследили распространение и ожесточение используемого языка, обнажая, как табуированные слова могут превращаться в оружие, направленное против людей по признаку расы, религии, пола или сексуальной ориентации.

Когда Симоне Сульпицио, профессор психологии Миланского университета Бикокка и ведущий автор исследования 2024 года, приступал к работе, он ожидал услышать какофонию ругательств, связанных с церковью. «Но мы были удивлены, потому что, хотя богохульство присутствовало во всех языках, оно оказалось среди самых частотных только в Италии», — сказал Сульпицио.

Итальянцы, участвовавшие в исследовании, предложили более 24 табуированных слов, связанных с церковью, включая 17 различных версий того, что исследователи перевели как «чёртов Бог».

Сульпицио предположил, что это может быть связано с близостью Италии к Ватикану и её давними отношениями с ним, а также с неизменной силой католической традиции в стране.

— Так что это пример влияния культурных или социальных различий, — сказал он.

Ещё одно различие заключалось в том, как люди использовали оскорбления.

— Оскорбительные эпитеты есть у всех, но в зависимости от культуры страны меняется и цель оскорбления, — отмечает Сульпицио.

Исследование выявило несколько констант, которые сохраняются в большинстве культур: мужчины, как и экстраверты, чаще используют табуированные слова, чем женщины. В среднем люди ругаются раз в две минуты разговора. Однако эта частота может сильно варьироваться в зависимости от обстановки, темы и отношений между собеседниками.

Что делает табуированные слова такими увлекательными, так это то, что, в отличие от большей части нашего словарного запаса, они могут использоваться как в положительном, так и в отрицательном ключе, говорит Сульпицио. По словам исследователей, они обладают необычайной силой: их можно использовать, чтобы причинить вред, расшатать властные структуры или, наоборот, чтобы снять стресс и вызвать смех.

Ругань может даже приносить физическую пользу, сказал Сульпицио, сославшись на исследование, в котором людей просили произнести обычное слово или табуированное, держа руку в ледяной воде.

— Когда они произносили табуированное слово, они могли дольше держать руку в воде, — рассказал он. — Так что эти слова можно использовать как своего рода инструмент эмоциональной регуляции.

Широкий спектр их применения может помочь объяснить живучесть этих слов, даже несмотря на то, что поколения родителей, учителей и авторитетных лиц активно отговаривали от их использования, а их следы вычищаются из официальных письменных текстов.

— Обычно самые часто используемые слова в языке — это самые привычные слова. Но с табуированными словами эта зависимость обратная, — говорит Сульпицио. — Чем привычнее или известнее табуированные слова, тем реже их можно встретить в газетах, блогах и тому подобном.

Команда, стоявшая за исследованием 2022 года, обнаружила, что использование табуированных слов может глубоко влиять на то, как мы думаем, действуем и относимся друг к другу.

— Долгое время на ругательства не обращали внимания как на предмет серьезного исследования, поскольку считалось, что это просто признак агрессии, слабого владения языком или даже низкого интеллекта, — отметили исследователи недавно в издании The Conversation. — Теперь у нас есть довольно много доказательств, которые оспаривают эту точку зрения, побуждая нас переосмыслить природу — и силу — бранных слов.