Возвращение «Амадея». Сможет ли мини-сериал Sky влюбить в Моцарта новое поколение?

Ремейк пьесы Питера Шеффера надеется повторить магию фильма 1984 года и привлечь к классической музыке свежую аудиторию.

Сорок лет назад «Амадей» завоевал восемь «Оскаров», четыре премии BAFTA и четыре «Золотых глобуса» — и познакомил целое поколение с музыкой XVIII века. Миллионы купили саундтрек к фильму, и он до сих пор остается одним из самых продаваемых альбомов классической музыки всех времен: по всему миру разошлось более 6,5 миллиона копий, что принесло ему 13 золотых дисков.

Он даже вдохновил австрийского певца Фалько на создание хита Rock Me Amadeus, где европоп смешался с рэпом. Это была первая песня на немецком языке, возглавившая чарт Billboard США (для справки, любители поп-музыки: Nena с её 99 Luftballons добралась лишь до второй строчки).

21 декабря телеканал Sky выпустит мини-сериал, основанный на пьесе Питера Шеффера 1979 года, которая легла в основу фильма Милоша Формана 1984 года. В эпоху стриминга, короткого контента и еще более короткой концентрации внимания, сможет ли он привести к Моцарту новых слушателей? Создатели надеются, что да.

— Музыка здесь — как отдельный персонаж, — говорит музыкальный директор проекта Бенджамин Холдер. — Одна версия голоса Моцарта передается через игру Уилла Шарпа в роли Амадея, другая — через саму музыку.

В пяти эпизодах звучит около 115 произведений Моцарта. Хотя музыкальные фрагменты неизменно коротки, это чистый Моцарт без примесей, записанный на инструментах, максимально аутентичных эпохе конца XVIII века.

— Бывают шоу, действие которых происходит в прошлом, но музыка звучит современная. Здесь мы к этому не стремились, — отмечает музыкальный супервайзер Шантель Вуднат. — В сериале есть и другие классические композиторы — Сальери, конечно, но также немного Гайдна и Баха, а еще современная для того времени народная музыка из Турции и Венгрии. Мы хотели показать, что Вена была плавильным котлом культур, и люди находились под влиянием всех этих разных вещей.

Холдер добавляет:

— Все, кто создавал сериал, понимали, что эта музыка уже сама по себе крутая. Становится очевидным, что Моцарт был настоящей рок-звездой.

Исполнитель роли Моцарта Уилл Шарп учился играть всё сам.

— Мы начали заниматься фортепиано за несколько месяцев до съемок, — рассказывает Холдер. — Уилл неделями просто играл гаммы.

Для Шарпа музыка Моцарта стала открытием.

— У меня никогда не было «оперного прозрения», но, работая над ролью, я начал понимать её, — говорит актер. — Музыка необыкновенная. Местами она такая игривая, легкая, немного озорная и изящная. А в других моментах — по-настоящему мрачная и величественная.

А вот у Рори Киннера, играющего любителя музыки императора Иосифа II, возникли проблемы иного рода.

— Рори чрезвычайно музыкален и блестящий пианист, — смеется Холдер. — Сложность заключалась в том, чтобы правдоподобно изобразить, как он постоянно промахивается мимо нот, играя пьесу Сальери в первом эпизоде.

Саймон Кэллоу, сыгравший Моцарта в оригинальной постановке Шеффера в Национальном театре в 1979 году, отмечает:

— Питер Шеффер разбил образ Моцарта как идеальной фарфоровой фигурки, который продержался почти 200 лет, и помог сформировать тот образ композитора, который мы имеем сегодня. Он открыл уши множеству людей, которым было плевать на Моцарта или которые не имели реального представления о том, на что похожа его музыка.

Мартин Каллингфорд, редактор журнала Gramophone, приветствует появление нового шоу.

— Любое произведение в широком медиапространстве, которое делает классическую музыку захватывающей частью истории, — это очень хорошо, — считает он. — Возможно, многие просто не сталкивались с Моцартом, и если они посмотрят сериал и подумают: «Вау, это потрясающе», — это уже что-то изменит.

Видит ли он, что поколение Z примет Моцарта так же, как поколение X?

— Границы между жанрами сейчас проницаемы как никогда — отчасти потому, что благодаря стримингу так легко охватить всё и сразу, — говорит Каллингфорд. — Я надеюсь, что если люди захотят откликнуться на это, им больше не придется идти в специализированный магазин пластинок (что может пугать) и тратить 15 фунтов на CD. Вместо этого они могут просто изучить музыку через стриминговые сервисы.

Холдер согласен.

— В пятом эпизоде звучит короткая версия ошеломительной арии Царицы ночи из «Волшебной флейты», — говорит он. — Мне хочется думать, что, увидев это, люди скажут: «Ого, это довольно эпично».

Оба они вторят мысли покойного дирижера сэра Невилла Марринера, который со своим оркестром Академии Святого Мартина в полях записал музыку к фильму 1984 года и был рад тому, как картина представила Моцарта столь широкой аудитории.

В подкасте ASMF в 2015 году он поделился воспоминаниями о работе с Форманом (тот приехал в Девон обсудить музыку «с огромной венгерской колбасой, которую они ели все выходные», и играл в теннис — «он был неплох, но не выиграл») и актером Томом Халсом (который провел счастливое Рождество с семьей Марринеров, учась выглядеть так, будто он умеет играть на пианино). Марринер говорил о важности фильма:

— Молодые люди иногда чувствуют себя немного не в своей тарелке на торжественных мероприятиях классической музыки — симфонических концертах и операх. Фильм стал для них способом зайти с черного входа. Путешествуя по миру до сих пор, неважно, в Китае или Америке, первое, о чем люди хотят поговорить, — это «Амадей» и то, как сильно он повлиял на их жизнь.

Единственная группа, которая не будет радоваться возвращению «Амадея», — это «команда Сальери». Бедный, оклеветанный Сальери, который, безусловно, заслуживает лучшего эпитета, чем шефферовский «святой покровитель посредственностей».

— За эти годы были предприняты доблестные попытки реабилитировать его репутацию, — вздыхает Каллингфорд. — Этот сериал перечеркнет всю проделанную работу.