«Гедда» — Ниа Дакоста и Тесса Томпсон играют на опережение в этой захватывающей драме

Режиссёр и звезда находятся в идеальной гармонии в этом захватывающем дух обновлении классической пьесы Генрика Ибсена.

«Гедда Габлер», пьеса Генрика Ибсена 1891 года о независимой и безжалостной натуре, запертой в клетке одностороннего брака по расчёту, — один из величайших столпов театра. В этой среде невозможно сделать и шага, не столкнувшись с главной героиней, возвышающейся над пьесами и персонажами, появившимися после неё. Любой новой адаптации было бы трудно уловить ту молнию, что Ибсен заключил в бутылку своего оригинального произведения, и сложно представить, чтобы столь знакомый материал произвёл такое же впечатление почти 150 лет спустя. По крайней мере, так я думал раньше.

«Гедда», головокружительная новая адаптация Нии Дакосты, — это вызывающий тревогу кошмар, воплощённый в грандиозном масштабе. Дакоста, которая также адаптировала сценарий, вносит вдохновляющие изменения в пьесу Ибсена, перенося все закулисные события в непомерно дорогой дом Гедды Габлер. История о супружеском одиночестве превращается в вакханалию в духе Джея Гэтсби, в столкновение классов и ценностей, где феминизм и квир-тема ведут проигрышную войну с удушающими общественными нормами. Здесь есть секс, предательство и оружие, как если бы «Правила игры» Жана Ренуара хорошенько занюхнули кокаином прямо перед финальными титрами.

Тесса Томпсон исполняет главную роль — дитя богемы, которая недавно, кажется, к своему собственному удивлению, вышла замуж за чопорного профессора. Вариантов у неё, конечно, было немного. Даже с учётом того, что историю, хоть и с боем и скрипом, перенесли в 1950-е, у неё не так много надежд на будущее. Брак с надёжным мужчиной, Джорджем (Том Бейтман), который понимает, что она — птица не его полёта, и простит ей всё, что угодно, даёт ей карт-бланш на проведение бесстыдных вечеринок и поддержание своего роскошного образа жизни. По крайней мере, по ночам, когда она не вынуждена терпеть жалкое нытьё и пресные увлечения своего мужа.

Наступает ночь большой вечеринки, и Гедда сама выбрасывает цветы. Она уничтожает любой намёк на женственность, на матронство, готовясь к драме. Её муж пытается получить новую должность в университете — единственный способ сохранить их шикарный дом и расплатиться с долгами. Но на это место есть конкурент — Эйлин Ловборг (Нина Хосс), чей новый, прогрессивный в сексуальном плане роман делает её более желанным кандидатом. Она также бывшая возлюбленная Гедды и, благодаря своей новой девушке Тее (Имоджен Путс), наконец-то в завязке.

У Гедды нет конкретного плана, она разыгрывает сложную партию, манипулируя всеми на вечере ради наилучшего исхода — но только для себя. Если она кого-то и тащит за собой, что ж, их счастье, но это лишь побочный эффект. Она — змея, загнанная в угол, и теперь она сворачивается и разворачивается кольцами, вонзая клыки во всех, кто стоит между ней и свободой, похотью, деньгами и победой. Она уничтожит любую жизнь, лишь бы не свою, и при этом не почувствует почти ничего, или вообще ничего.

Легендарные актрисы, такие как Ингрид Бергман, Мэгги Смит, Пегги Эшкрофт, Изабель Юппер, Кейт Бланшетт, Клэр Блум и Аннетт Бенинг (и это лишь малая, очень малая часть списка), оставили свой след в образе Гедды Габлер. Томпсон с ними не соревнуется. Ей это и не нужно. Её версия Гедды — это вампир под маской. Она оживает только ночью и скрывается в тени за спиной каждой потенциальной жертвы. Было бы легко её демонизировать. Иногда Дакоста так и делает, потому что это справедливая трактовка. Но Томпсон, говорящая со стальной аристократической манерой, находится под постоянным давлением. Она одновременно дьявольски жалка, опасная антигероиня и трагическая антизлодейка.

Дакоста собрала блестящий ансамбль и дирижирует им, словно экспериментальным оркестром. Хосс выделяется в роли возлюбленной, которую Ибсен в своё время представлял мужчиной, но переработка Дакосты превращает обильную квир-тему фильма в нечто изящное и острое, как золотая проволока. Гедда и Эйлин едины в своём статусе аутсайдеров, но в то же время разделены. У Эйлин есть карьера. Она боролась не на жизнь, а на смерть, чтобы добиться успеха в мире науки, где доминируют мужчины. Гедда не может опереться на карьеру. И как чернокожей женщине, те двери, которые Эйлин едва сумела приоткрыть, захлопнутся прямо перед носом Гедды. Времена, может, и более прогрессивны, чем в оригинале Ибсена, но Дакоста позволяет себе произнести вслух то, о чём принято молчать, и эффектно предать это огню.

«Гедда» захватывает дух. Это чувственное, изобретательное обновление классической пьесы Ибсена, которое отдаёт дань великой театральной традиции и превращает её в новое, экстатическое кино. Блестяще снятый и смонтированный, с электризующим набором персонажей, сыгранных актёрами, которые понимают материал и заставляют его пульсировать, трепетать и кровоточить. Именно в этом и заключается искусство адаптации.