Пермские ученые создали инструмент для судмедэкспертов, определяющий возраст по маточным трубам

Проблема неопознанных тел остается одной из наиболее сложных в практике судебно-медицинской экспертизы. Ситуация, когда личность погибшего установить не удается, — не редкость. Подобные случаи регистрируются и накапливаются в архивах правоохранительных органов по всему миру. В России количество таких неидентифицированных тел исчисляется тысячами — официально не раскрыто более 12 000 дел.

Каждое из них представляет собой сложную практическую задачу для экспертов. Специалисты сталкиваются с рядом объективных ограничений, которые могут затруднять или делать невозможным установление личности стандартными методами. К ним относятся существенные посмертные повреждения тканей, длительное воздействие внешних условий, значительный срок, прошедший с момента исчезновения, и, что наиболее важно, отсутствие прижизненных образцов или документальных данных, необходимых для проведения сравнительного анализа.

Когда таких ориентиров нет, применяются специальные методы. Наиболее точным из них является генетическая экспертиза (ДНК-анализ), которая позволяет установить родство или найти совпадение в базе данных. Однако она требует качественного образца ДНК, что не всегда достижимо при значительной давности и воздействии окружающей среды, а также наличия сравнительного профиля, например, от родственников. При его отсутствии анализ невозможен.

Другим надежным инструментом является одонтологическая экспертиза — идентификация по зубам. Сравнивая прижизненные и посмертные рентгеновские снимки, пломбы, особенности строения зубов, можно дать однозначное заключение. Однако при определении возраста по степени стертости эмали у взрослых возникают сложности: этот показатель обусловлен диетой и образом жизни, что может давать погрешность до 15 лет. Кроме того, метод требует сохранности зубного ряда и наличия у пропавшего человека подробных стоматологических карт, которые есть далеко не у всех.

Традиционная антропология, изучающая костные останки, позволяет определить пол, примерный рост, расовую принадлежность и выявить особые приметы (старые переломы, следы операций). Для детей и подростков возраст определяется довольно точно по степени развития скелета и зубов. Однако в случае со взрослыми людьми, чей скелетный рост завершен, эти методы дают очень широкий возрастной диапазон — погрешность может составлять 15-20 лет и более. Для следствия такой разброс почти равнозначен отсутствию информации, так как не позволяет существенно сузить круг поиска среди десятков тысяч пропавших.

Поэтому судмедэксперты и антропологи продолжают поиск новых, более стабильных признаков биологического возраста, заложенных в самой анатомии человека. Одним из перспективных направлений стало изучение внутренних органов, чьи изменения предсказуемо следуют за гормональной перестройкой организма особенно у женщин. Важным практическим преимуществом является их относительная сохранность: в отличие от поверхностных тканей, они лучше защищены от посмертного разрушения и могут быть исследованы даже тогда, когда стандартные методы идентификации уже неприменимы.

На основе этого подхода ученые ПГМУ им. академика Е.А. Вагнера и Пермского Политеха провели масштабную работу по созданию детальной «карты» возрастных изменений маточных труб и разработали компьютерную программу для определения возрастного периода женщин. На программу получено свидетельство.

Исследование проводилось на базе бюро судебно-медицинской экспертизы, где для анализа были использованы образцы тканей умерших женщин. Чтобы изучить естественное старение, отбирали случаи, где смерть наступила от причин, не связанных с областью таза, и где не было патологий репродуктивной системы (гинекологические заболевания). Также учитывали стандартные антропометрические показатели женщин (рост в пределах 160–175 см и нормальный индекс массы тела).

В ходе шестилетнего исследования ученые изучили маточные трубы 126 рожавших женщин в возрасте от 16 до 88 лет, что в сумме составило более 250 исследуемых органов. Для анализа всех образцов использовали пять возрастных периодов: юношеский — с 16 до 21 года, первый зрелый — с 22 до 35 лет, второй зрелый — с 36 до 56 лет, пожилой — с 57 до 74 лет и старческий — с 75 до 88 лет. С помощью микрометрии, то есть точных измерений под микроскопом, и гистологии, изучающей строение тканей, исследователи оценивали толщину слизистой оболочки и наружный диаметр трех отделов маточной трубы: перешейка (ее начальной части), ампулы (средней, самой широкой части) и воронки (концевого отдела).

— Мы обнаружили две важные закономерности. Первая: маточные трубы меняются с возрастом по четкой схеме. До менопаузы они немного расширяются — например, к 56 годам воронка становится шире на 3–4%, а начало трубы — на 4,5–6,25%, чем в 22 года. В период после менопаузы начинается обратный процесс: маточные трубы подвергаются возрастной инволюции. Их внутренняя слизистая оболочка истончается, а складки уплотняются. К 75–88 годам эта оболочка в самом узком месте становится тоньше на 13–14% по сравнению с молодостью. Если в 25 лет ее толщина — около 85 микрометров (как тонкая бумага), то к 86 годам она уменьшается до 73–74 микрометров. Вторая закономерность: как правило, правая маточная труба немного больше и толще левой, и эта особенность не меняется на протяжении всей жизни, — рассказала Ирина Баландина, заведующая кафедрой анатомии ПГМУ имени академика Е.А. Вагнера, доктор медицинских наук, профессор.

Закономерности возрастной инволюции подтверждают, что изменения маточных труб следуют предсказуемым и измеримым законам. Их характеристики можно использовать как некие биологические часы женского организма, указывающие на определенный возрастной период с определенной погрешностью.

На основе этой базы нормативных показателей была создана компьютерная программа, которая анализирует микрометрические параметры сохранившихся тканей и определяет возрастной период.

Она представляет собой цифрового помощника для судебно-медицинского эксперта. Ее алгоритм основан на сравнении измеренных параметров с эталонной базой данных, созданной в ходе исследования.

— Эксперт вводит в систему результаты микрометрического анализа тканей, полученные в лаборатории: диаметр перешейка и воронки, толщину слизистой и мышечной оболочек, а также периметр эпителиальной выстилки (длину внутреннего контура трубы). Затем она автоматически сверяет введенные значения с заложенными в нее «возрастными нормативами». Каждому микрометрическому параметру соответствует определенный нормативный диапазон для одного из пяти возрастных периодов: юношеского, первого зрелого, второго зрелого, пожилого или старческого, — прокомментировал Владислав Никитин, доцент кафедры «Вычислительная математика, механика и биомеханика» ПНИПУ, кандидат физико-математических наук.

На основе комплексного анализа всех данных система выдает результат, примерный возрастной период погибшей женщины. Таким образом, в сложных случаях идентификации эксперт получает не расплывчатое «взрослая женщина», а конкретный и значимый для следствия вывод, например, «женщина второго периода зрелого возраста, 36-55 лет».

Именно эта конкретика кардинально упрощает работу экспертов. Традиционные методы часто дают очень широкий результат — например, «возраст погибшей от 35 до 60 лет». В таком 25-летнем диапазоне может оказаться огромное количество пропавших. В то время, как новый подход меняет ситуацию. На практике количество потенциальных совпадений в базе данных сокращается на 30–40%. Вместо того чтобы проверять, условно, 1000 записей по широкому диапазону «35–60 лет», оперативники сразу начинают целенаправленную работу с конкретным списком из 600–700 человек в периоде «36–55 лет».