Межнациональные браки: как языковой барьер и религия повлияли на русскоязычных жен норвежцев и эмиратцев

Ключевым фактором в построении и поддержании брака становится различие между культурными традициями супругов. Наиболее частыми проблемными моментами оказываются знание языка и особенностей коммуникации в культуре, адаптация к культурной среде и стране проживания партнера, вопросы воспитания детей, общение с близкими, а также гендерные роли и традиционные для разных культур ценности.

Исследование опирается на выделение в супружеских отношениях таких культурных параметров, как индивидуализм-коллективизм и уровень дистанции власти. Результаты опубликованы в журнале «Социальная психология и общество».

В коллективистских культурах люди поддерживают тесные семейные связи, участвуют в жизни родственников, а общество оказывает значительное влияние на семейные решения и воспитание детей. В противоположность этому в индивидуалистических культурах высоко ценятся автономия, независимость, личное пространство, а воспитание детей направлено на формирование самостоятельности. В случаях, когда супруги принадлежат к разным культурным типам, особенно остро встает вопрос баланса между личной независимостью и поддержанием сложных семейных связей.

Россия характеризуется как двухполюсная культура с противоречивыми проявлениями индивидуализма и коллективизма. Норвегия, к примеру, обладает высоким уровнем индивидуализма (81) и низкой дистанцией власти (31), что значительно отличается от показателей России (индивидуализм — 46, дистанция власти — 93). Объединенные Арабские Эмираты представляют коллективистскую культуру с низким уровнем индивидуализма (36) и высокой дистанцией власти (74).

Параметр дистанции власти проявляется и в семейных отношениях, отражая распределение власти внутри семьи. В патриархальных культурах мужчины обычно занимают доминирующую позицию, ведут себя покровительственно и контролирующе; в обществах с низкой дистанцией власти чаще встречаются партнерские отношения, основанные на равноправии. Таким образом, западные культуры обычно склоняются к партнерским семейным отношениям, в то время как восточные традиции отдают предпочтение патриархату, где роль главы семьи принадлежит мужчине. Высокая дистанция власти между россиянками и арабами, а также между россиянками и норвежцами, предвещает возможные сложности в межкультурных браках.

В интервью приняла участие 21 русскоговорящая женщина, состоящая в межкультурном браке: 10 из них вышли замуж за норвежцев и проживали в Норвегии, 11 — за эмиратцев и жили в ОАЭ. Возраст участниц варьировался от 22 до 69 лет, средний составил 40 лет. Все респондентки — выходцы из стран бывшего СССР, включая Россию, Украину, Казахстан, Молдову, Азербайджан. Опыт брака варьировался от двух до 25 лет, все имели хотя бы одно высшее образование. Несмотря на различия в странах происхождения, участниц объединяла принадлежность к культурному постсоветскому пространству.

Дистанция между родственниками

Жены норвежцев могут испытывать ощущение эмоциональной отстраненности и сдержанности в отношениях с родителями супруга, а мужчины из индивидуалистической культуры Норвегии поощряют самостоятельность жены. Для самих женщин, напротив, оказывается важной поддержка и вовлеченность со стороны родственников. В семьях, проживающих в ОАЭ, участие семьи мужа выражено ярко, иногда чрезмерно: родственники активно вмешиваются в повседневную жизнь и принимают участие в воспитании детей.

Особенности ролей в браке

В эмиратских семьях традиционный патриархальный уклад препятствует формированию равноправных отношений — ни образование, ни достижения женщины не обеспечивают ей статуса равноправного партнера, она воспринимается исключительно через призму роли жены и матери. Некоторые участницы исследования отмечают недостаток возможностей для самореализации. В семьях с норвежцами отсутствует устоявшееся деление гендерных ролей: жена может не только выполнять привычные роли жены и матери, но и выступать добытчиком-партнером и брать на себя финансовые обязательства. При воспитании детей уделяется внимание их индивидуальной свободе: например, родители не имеют права знакомиться с медицинской картой ребенка старше 16 лет без его согласия. Необычно для русскоговорящих женщин становится также то, что им приходится исполнять роль не только жены и матери, но и полноценного экономического партнера. В этих семьях поощряется равноправие и отсутствие гендерных стереотипов: отец поддерживает право детей на самоопределение. Такая открытость может контрастировать с традиционными представлениями, согласно которым отец должен быть образцом мужской модели поведения для детей.

Роль религии

Для женщин, состоящих в браке с эмиратцами, ислам становится источником общих ценностей и ориентиром для воспитания детей. Религия придает жизни устойчивость и помогает сочетать роли матери и супруги. В норвежских семьях религия не служит причиной заключения брака и редко становится его основой, но для части женщин она оказывается средством сохранения собственной культурной идентичности. Иногда религиозные различия и взгляды на веру осложняют общение, например, когда матери выбирают воспитывать детей в духе своих ценностей. Для этих женщин вера становится гарантией трансляции родных традиций.

Языковая адаптация

Жены норвежских мужчин могут сталкиваться с ощущением беспомощности из-за недостаточного владения языком, что ограничивает их возможности для общения и взаимодействия в социуме и делает зависимыми от супруга. Особенно тяжело это воспринимается в условиях культуры, где ценится открытая прямая коммуникация, невозможная без должного знания языка, и равноправные партнерские отношения, где каждый несет ответственность за собственное благополучие. В эмиратских семьях женщины чаще общаются с мужьями на английском, что снижает уровень фрустрации. Однако в быту, где основным языком общения остается арабский, женщины нередко чувствуют себя изолированными.

Результаты интервью показали, что межкультурные браки отражают культурные различия по шкалам «индивидуализм—коллективизм» и «дистанция власти». Женщины в браках с норвежцами чаще придерживаются коллективистских и традиционных ценностей: сталкиваются с нехваткой поддержки, заботы и участия мужа и проявления им традиционно мужских гендерных ролей, тогда как в арабских браках женами ощущается дефицит самореализации и самостоятельности, а также дискомфорт от чрезмерной близости с членами семьи. Религия выступает как фактор, который может либо объединять (ОАЭ), либо разделять (Норвегия) супругов, а языковые барьеры снижают чувство контроля над собственной жизнью и затрудняют адаптацию. В результате, взаимодействуя с представителями восточной (арабской) культуры, русскоговорящие женщины ощущают себя в большей степени носителями западной культуры, тогда как, взаимодействуя с представителями западной (норвежской) культуры, — носителями восточной культуры, что подчеркивает сложность и многогранность их межкультурного опыта.

Исследование проведено психологами МГППУ Ольгой Павловой, Натальей Ткаченко, Валентиной Гриценко, Ольгой Титовой, и коллегой Наталией Бариновой из другого вуза.